Интервью с профессором В.В. Макаровым Теодора Иттена — редактора приложения к журналу «Psychotherapie Forum» (Германия, Австрия, Швейцария) и журнала «À jour! Aktuelles für SPV-Mitglieder» (Швейцария).
Психотерапевта единого европейского реестра, национального представителя Швейцарии в ЕАП.
Интервью опубликовано в журналах «Psychotherapie Forum», «International Journal for Psychotherapy», «Psychotherapy. World practice and research monthly journal», журнале «Психотерапия» на русском, английском, немецком, французском языках.
Дорогой коллега профессор Макаров, мы оба являемся членами NUOC ЕАП, но я узнал, что Вы также очень активно работаете в качестве президента
Российской профессиональной психотерапевтической лиги , президента Азиатской федерации психотерапии и вице-президента Всемирного совета по психотерапии. Что побуждает Вас так интенсивно работать в сфере профессиональной политики?
Наша страна долга жила за железным занавесом и была изолирована от Западного мира. И психотерапия развивалась в очень узких рамках клинической психотерапии и, по сути дела, была единой специальностью, не подразделяющейся на модальности. Психотерапией занимались только врачи. Мы начали широко изучать Западную психотерапию только с середины восьмидесятых годов двадцатого века. И самой важной задачей для нас было усвоить опыт Запада в области психотерапии.
Всё в нашей стране подвергалось только государственному регулированию. Профессиональные сообщества были лишь формальностью. Более того, государство следило за тем, чтобы они не складывались и всегда были под неусыпным контролем. В области психотерапии такое управление трудно признать эффективным. Профессиональные сообщества могут дать многое для развития психотерапии. Как это происходит в странах Запада. Это самый правильный и самый прямой путь. Вместе с тем, традиции развития самых профессиональных сообществ в нашей стране менее представлены, чем в развитых странах мира. Поэтому я занимаюсь развитием профессионального сообщества психотерапевтов в Российской Федерации, как необходимой основы, фундамента развития нашей специальности. В этом году меня четвёртый раз избрали президентом Профессиональной психотерапевтической лиги. Эта профессиональное объединение является самым большим в стране. Так же мы объединяем профессионалов, практикующих психотерапию на русском языке за пределами России.
Мы много работаем с Европейской Ассоциации Психотерапии. Многому обучаемся у европейских коллег. И для меня очень важно, что после десяти лет нашего сотрудничество многие в Европейской Ассоциации Психотерапии осознали, что у психотерапии в России есть своя, более чем столетняя история, есть своё настоящее и будущее. Есть свои традиции и свои правила. Мы стремимся к внедрению европейских стандартов и год за годом приближаемся к этому. Каждая из 43 стран, входящих в ЕАП отличается от каждой другой. Россия очень большая страна. У нас есть ещё и свои различия внутри самой страны. И нам важно пользоваться нашим правом отличаться и важно сближаться со странами Европы.
Азиатская федерация психотерапии совсем молодая и интенсивно развивающаяся континентальная организация психотерапевтов. Между странами Азии больше культурных, экономических, политических и других различий, чем между странами Европы. В ряде стран Азии психотерапия имеет свои традиции и развивается бурно. Есть государства, где психотерапия совсем не представлена. Вместе с тем, на этом континенте многие тысячелетия развиваются традиции духовных практик. Это великие традиции. И взаимодействие психотерапии с духовными практиками даёт новые, захватывающие возможности. Опыт российской психотерапии очень востребован в Азиатской Федерации Психотерапии. На IV конгрессе психотерапевтов Азии меня вновь избрали президентом этой организации. Это подчёркивает роль и заслуги российской психотерапии. Ведь Азиатская федерация психотерапии впервые выбрала своего президента на второй срок.
Моя работа во Всемирном Совете по Психотерапии естественное продолжение работы в континентальных организациях психотерапевтов. Эта организация обладает большим потенциалом и в ней многое можно сделать для каждой страны и для моей России. Для объединения психотерапевтов с 2008 года мы начинаем издавать новый журнал «Психотерапия» Ежемесячный, всемирный научно-практический журнал». Я его главный редактор, а почётный профессор Альфред Притц председатель экспертного совета.
У меня много соратников и помощников. Именно поэтому работа в организациях психотерапевтов, осуществляемая ради удовольствия работать, и не приносящая доходов, не представляется непосильно обременительной. Хотя в моих планах несколько сократить эту активность.
Не могли бы Вы рассказать немного о своем пути в психотерапию? Какую модальность, метод Вы практикуете?
Я начал работать так давно, когда ещё в Советском Союзе не было такой специальности — психотерапия. Я происхожу из врачебной семьи. Психотерапией занимались врачи психоневрологи, невропатологи, психиатры. Я поступил в медицинский университет, чтобы стать детским психоневрологом и заниматься психотерапией. Модальность была по сути дела одна. Сейчас она называется -«Клиническая психотерапия». Эта психотерапия построена на парадигмах психиатрии и психотерапии. В течение шести лет я обучался этому направлению психотерапии. А затем работал. В начале детским психиатром, затем подростковым психиатром. Я вырос со своими пациентами. И стал работать с группами, со взрослыми и с семьями. Я занимаюсь психотерапевтической практикой вот уже 36 лет. И вместе с тем, вот уже 31 год преподаю, обучая врачей и психологов психотерапии. В 1986 году, как только появилась такая возможность, открыл университетскую кафедру психотерапии.
Могли бы Вы кратко рассказать о психотерапии в России? Есть ли государственное законодательство, регулирующее деятельность психотерапевтов? Каким требованиям должны отвечать кандидаты, желающие обучаться психотерапии?
Психотерапия в нашей стране бурно развивается. Потребность общества в психотерапии резко превышает государственное предложение психотерапии. Поэтому психотерапия в больших городах развивается больше в частной практике, чем в государственных структурах, где действуют значительные ограничения на занятие психотерапией. Для того чтобы стать психотерапевтом. В начале нужно 6 лет учиться на врача. Затем 1 или 2 года учиться психиатрии. Затем работать врачом-психиатром 3 года и только после этого приступать к обучению психотерапии и учиться от 4 месяцев до 2 лет. Этот путь занимает от 10 до 12 лет. Вместе с тем, психологи по сути дела, занимаются психотерапией без соответствующей длительной подготовки. Они обучаются 5 лет в университете и ещё несколько месяцев после получения диплома.
Сегодня в России назрела ситуация когда психотерапия готова стать как самостоятельной специальностью в медицине, так и самостоятельной профессией в обществе. И нам нужны значительные кадровые ресурсы. Официально психотерапия регулируется только подзаконными актами, несколькими приказами Министерства здравоохранения и социальной защиты.
Будучи профессором медицины, Вы заведуете кафедрой психотерапии, медицинской психологии и сексологии. Как Вам удается сочетать все эти разные виды работы?
Кафедра, которой я заведую, в начале называлась только кафедра психотерапии. Эта самая большая и первая, из открытых в России, кафедр психотерапии. Кафедре 42 года. На базе нашей кафедры работал «Всесоюзный центр психотерапии».
Именно благодаря усилиям Всесоюзного центра по психотерапии нашей кафедры, психотерапия приобрела статус отдельной врачебной специальности. Кафедра сохраняет традиции и развивается. Именно важность развития привела к расширению поля работы нашей кафедры. И к нам присоединилась медицинская психология и, в последующем, сексология. В этом нет ничего особенного. В России медицинской психологией занимаются клинические психологи и врачи. Она очень близка с психотерапией. Сексологией занимаются врачи, которые должны быть подготовлены и в области психотерапии.
Стала ли психотерапия в России самостоятельной наукой? И если да, как удается интегрировать на последипломном уровне образования научные области медицины, психологии, нейрологии и социальных наук? Если нет, то почему?
Считаю, что психотерапия всё ещё находится на этапе первичного накопления материала. Накоплено уже очень много, слишком много эмпирического материала. А вот обобщение накопленных данных значительно отстаёт. В психотерапии практики значительно опережает теорию. Для нас важно бережное отношение ко всему, чем богата психотерапия. Когда мы говорим, что психотерапия — обязательно наука, мы тем самым отрицаем ту её часть, которая является искусством. А современная психотерапия в равной степени является искусством, наукой и ремеслом. И на последипломном уровне подготовки специалистов мы интегрируем эти три её составляющие. Психотерапия это наука будущего. Она имеет сходства и различия как с точными, так и с естественными и гуманитарными науками. И полностью не принадлежит ни к одному классу наук.
Каким темам Вы уделяете наибольшее внимание в Ваших психотерапевтических исследованиях?
Сегодня меня больше интересуют общественные, профессиональные объединения психотерапевтов и возможности их влияния на развитие специальности психотерапии. Я активно занимаюсь разработкой новых моделей подготовки специалистов в области психотерапии. Мне интересно изучение семейных дисгармоний и новые возможности и варианты развития современной семьи. Мой интерес, по — прежнему, привлекает психотерапия зависимостей. Я много занимался химическими зависимостями. И сейчас продолжаю заниматься зависимостями, значительно расширив их число. Мой интерес также прикован к созданию сценариев будущего у моих клиентов и пациентов. Кроме того, меня очень интересует психотерапия успешных людей. Различные направления моей работы я провожу совместно с моими многочисленными сотрудниками и учениками.
Чему, по Вашему мнению, западноевропейский психотерапевт мог бы научиться у российских коллег?
В России есть свои модальности, которым могут поучиться психотерапевты стран Запада. К таким, принятым в России модальностям, относятся: полимодальная психотерапия, российский клинический психоанализ, терапия творческим самовыражением, , специфический релаксационный рекреативный психокатализ, клиническая психотерапия, дианализ, эмоционально-образная психотерапия, , интегративно-диалоговая гипнотерапия, проективная гипнотерапия, психотерапевтическая кинезиология, восточная версия транзактного анализа.
В России есть свой общий подход, когда мы стремимся объединять многое из того, что на Западе рассматривается как совершенно отдельное и во многом конкурирующее. В различных науках, вообще в жизни, для нас свойственно создавать эклектические системы и часто объединять в них, казалось бы очень разнородные составляющие.
Как Вы думаете, каково будущее психотерапии, и какой она будет через 20 лет?
Делать прогнозы занятие самое сложное и вовсе не благодарное занятие. Тем более у нас в стране, где, как говорят не предсказуемо как будущее, так и настоящее, и даже прошлое. Вместе с тем в России всё происходит именно так, как я прогнозировал десятилетия назад. Вернее прогнозируем сам результат, а вот пути его достижения могут быть весьма неожиданны в нашей стране. Я каждый раз ощущаю себя счастливым, когда очередной раз сознаю в какой стране и какое время мне выпало счастье жить. Ведь единственной по-настоящему стабильной характеристикой нашей действительности остаётся то, что всё постоянно и быстро изменяется.
Говоря о психотерапии важно отметить, что четвёртая революция в психотерапии исходит из Европы, Австрии, Вены — родины психотерапии. Её главная идея состоит в том, что психотерапия заявляется в качестве отдельной профессии. Эту выдающуюся идею нашего времени важно наполнить содержанием. А это значит как дальнейшее развитие модальностей. А, они несомненно, являются основной платформой психотерапии. Так и развитие интегративных систем психотерапии, когда психотерапия вновь станет единой наукой и практикой. Когда-то психотерапия была единой. Сегодня она развивается, разбившись на огромное количество отдельных модальностей. Модальности очень динамичны. Они имеют свой период жизни. И далеко не все модальности переживают своих создателей. Интегративные системы психотерапии впитают в себя все лучшие достижения каждой модальности и будут развиваться наряду с модальностями.
Важно отметить, что будут развиваться все семь моделей психотерапии: медицинская, психологическая, педагогическая, философская, социальная, эзотерическая и эклектическая. Мы призваны работать с человеком, группой, семьей, обществом в целом. И мы с каждый годом всё более готовы выполнять эту работу!
Спасибо за интервью.